Отношение россиян к репрессивным законам

Политологи или журналисты, рассуждающие о влиянии политических событий и реакции общества на них, как правило, не принимают во внимание особенности распространения даже важных в социальном плане сведений или фактов. Из виду упускаются избирательный характер восприятия и толкования поступающей информации, определяемый интересами или идеологическим установками населения. Наличие различных социальных «фильтров», просеивающих поток сообщений, блокирующих нежелательную, неприятную или подрывающую коллективную самооценку информацию, существенно меняет изначальный смысл материалов СМИ и пропаганды.

Результаты опроса общественного мнения, проведенного в марте этого года Левада-Центром, позволяют прояснить некоторые стороны и механизмы массового восприятия и интерпретации поступающих сведений. Поводом для опроса послужило поспешное принятие в марте этого года в третьем чтении Государственной Думой и утверждение их президентом законов «о наказании за неуважительное отношение к власти» и «за распространение недостоверных новостей в интернете и в СМИ». Причины введения этих законов лежат на поверхности и не требуют дополнительного оправдания: в последние годы во все больших масштабах стали поступать сообщения о баснословных доходах чиновников и высшего руководства государства, сомнительных по своему происхождению состояниях, незадекларированном имуществе, собственности за рубежом, умножающихся злоупотреблениях властью, коррупционных скандалах, включая демонстративные аресты под телекамеры, которые вызывают крайне болезненную реакцию. Принятые законы лежат в русле тенденции на ужесточение контроля над обществом, установления цензуры и подготовки к силовому подавлению массовых беспорядков. Ограничения, введенные в последние годы, касаются не только цензуры в СМИ или интернете, росте числа возбуждаемых дел по «экстремистским» статьям, но и возведению разного рода препятствий в доступе граждан к архивам, к государственной статистике (например, к реестру собственности высших чиновников), блокировке сайтов или запрещению нежелательных организаций. Этот тренд реставрации политических практик, характерных для поздних фаз брежневского социализма, вполне закономерен для нынешнего положения дел, когда резко повысилось социальное недовольство, доходы населения снижаются, растет недовольство в обществе приоритетом геополитических целей в ущерб благосостоянию населения, развитию социальной инфраструктуры и т.п.

Оба законопроекта подверглись жесткой общественной критике. С негативной оценкой выступали даже некоторые высокопоставленные чиновники и депутаты, указывавшие на правовую неясность или многозначность многих положений этих законов, а также и на то, что их принятие узаконит произвол различных ведомств, устанавливающих цензуру по собственному желанию. Тем не менее, эти законы, как и многие другие меры, делающие юридически несостоятельной Конституцию как закон прямого действия и основу социального порядка, ее гарантии, были утверждены.  Как отозвалось на этом российское общество?

Прежде всего отмечу довольно низкий уровень осведомленности населения об этих действиях Госдумы. В отличие от политической рекламы многих выступлений высшего руководства страны, дискуссия вокруг этих законов была очень закрытой и слабо освещалась в СМИ. Кроме того, сам смысл и назначение этих мер был затемнен демагогическими рассуждениями о защите общества от вредной, провокационной и недостоверной информации, ненужно будоражащей несознательную и безответственную часть населения. Лишь 18% россиян считают себя достаточно компетентными и информированными («много слышали об этом»), чтобы судить о социально-политическом контексте и последствиях принятия этих законов (Таблица 1). Еще 39-40% россиян выбрали вариант ответа — «что-то такое слышали об этом», но полной ясности нет. Такой характер массовых реакций указывает на то, что значительное число людей не могут сказать что-то определенное или вразумительное об этом событии. Такая подача информации поэтому оставила их довольно равнодушными к ней, без привлечения излишнего внимания. Оставшиеся (42-43%) респондентов впервые услышали об этих законах от опрашивающих их интервьюеров. Иначе говоря, абсолютное большинство россиян ничего не знают о факте принятия этих законов, либо эти проблемы их не интересуют, не трогают и не волнуют. Для социолога такое распределение — не новость, потому что «политика» вызывает отсутствие какого-либо интереса у 75-85% россиян. Такое состояние общественного неучастия, отказ от ответственности за происходящее в стране в политологии считается типичным проявлением политической апатии, характерной для авторитарных режимов.   

Таблица 1. ВЫ СЛЫШАЛИ О СЛЕДУЮЩИХ ПРИНЯТЫХ ЗАКОНАХ?
(респондентам предлагалась карточка, и они могли выбрать только один ответ в каждом столбце)

Острее и негативнее реагируют на вопросы о названных законопроектах молодые мужчины, горожане, люди с более высоким социальным статусом, (и соответственно, более информированные, с большим социальным кругозором и пониманием последствий подобных законов).

Нельзя сказать, что россияне не осознают репрессивный смысл обоих принятых законов: подавляющее большинство опрошенных (64%) полагают, что эти законы направлены на то, чтобы «не допустить критику власти», лишь 23% думают, что их функция — «обеспечить достоверность новостей в СМИ и интернете» (еще 13% затруднились ответить на заданный вопрос). Причем среди специалистов этот показатель составляет 71%, а среди молодежи (а значит — среди постоянных пользователей интернета и социальных сетей) доля ответов «не допустить» поднимается даже до 78-79% (почти столь же высока она у москвичей – 76%). (Таблица 2) Но даже среди пожилых и малообразованных граждан, жителей провинциальных городов и сел, а также среди тех, кто вообще не пользуется интернетом, такое мнение разделяет несомненное большинство – 56-62%.  Но поскольку хорошо информированными считают себя сравнительно небольшая часть опрошенных, то приходится делать вывод, что такого рода установки, разделяемые абсолютным большинством опрошенных, в том числе и теми, которые ничего не знают о сути принятых законов, сложились давно, что они устойчивы и не связаны с конкретной ситуацией. Представления о том, что коррумпированная и неэффективная бюрократическая власть старается жесткими мерами не допустить критику оппонентами, доминирует во всех группах российского общества.

Однако отношение к принятию этих законов резко различается, и это, на первый взгляд, кажется парадоксальным.  Если закон «о наказании за неуважительное отношение к власти» вызвал осуждение большей части населения (53% не одобряют его, одобряют — 39%), то закон о штрафах «за распространение недостоверных новостей в интернете и в СМИ» воспринимается таким же большинством вполне позитивно: 55% опрошенных одобряют его, 35% — не одобряют (10% — затруднились с ответом). Здесь картина оценок перевернута. Такое распределение взглядов похоже на многократно описанную в работах социологов Левада-Центра картину мнений о необходимости цензуры в СМИ и интернете, о необходимости более жестких норм контроля за общественным поведением. (Так, например, в октябре 2016 году на вопрос: «Нужна ли цензура в интернете?», 60% респондентов отвечали – «да, нужна», и только 25% полагали, что «цензура недопустима»). Это похоже на распространенное клише: «с нашим народом надо построже», «с нами иначе нельзя, нам нужна сильная рука».

Проблемой для понимания оказывается расхождение между числом тех, кто считает эти законы средством подавления критиков нынешнего режима, и числом тех, кто одобряет их принятие. В первом случае (наказание «за неуважение к власти») расхождение составляет 25% (64%-39%); во втором (штрафы за fakenews): 9% (64% — 55%). Иными словами, значительное число опрошенных одобряют и поддерживают эти действия власти, вполне сознавая их социально-охранительный и реакционный смысл. Социально-демографический анализ этих категорий респондентов показывает, что среди вторых значительно больше пенсионеров, людей бедных, малообразованных и провинциальных, с надеждой смотрящих на власть как источник или гарантию их благополучия (хотя образ их существования трудно назвать «благоденствием» или «благополучием»).  Социально слабые группы, или, напротив, тесно связанные с властью материальными интересами, солидарны с проводимой нынешним руководством политикой, вынуждены оправдывать свое двоемыслие аргументами «общественной пользы» цензуры, репрессий, необходимостью порядка и т.п., что заставляет их негативно или даже враждебно оценивать действия оппозиции. Те, кто надеется на улучшение экономической ситуации в обозримом будущем, связывая его с деятельностью правительства и администрации, заметно чаще поддерживают репрессивные меры против критиков и недостоверной информации. Дело не меняет то обстоятельство, что именно для них социальные сети или альтернативные каналы информации, содержащие критические выступления, недоступны или незначимы (поскольку они не пользуются интернетом в силу своей неграмотности или из-за отсутствия средств на приобретение компьютера, оплаты пользования и т.п.). В этих группах одобрение законов «о неуважении власти» поднимается до 66%, а одобрение штрафов «за недостоверные новости» — до 76%.

Напротив, среди тех, кто более критически оценивает экономическую ситуацию в стране и пессимистически смотрит на будущее страны и возможности ее развития (а это более образованные и информированные группы населения – предприниматели, руководители, специалисты, городская молодежь, москвичи), осуждение закона «о неуважении власти» составляет 73%, а закона «о ложной или сомнительной информации», «подрывающей авторитет» власти, чиновников, министров, президента и т.п. — до 51% (что все равно ниже, чем процент осуждающих первый закон). (Таблица 3) Они вполне понимают, что вводимые Госдумой РФ законы не просто дают карт-бланш чиновникам для злоупотреблений и полицейского произвола в толковании закона, для карательной правоприменительной практики, но и лишают наиболее активную часть общества доступа к информации и анализе работы властей всех уровней.

Трудно сказать, как будут меняться подобные отношения между властью и обществом. Все более упорная и косная система защиты бюрократией своих позиций и интересов свидетельствует о растущих напряжениях в отношениях режима и ответственной части общества. Они вполне объяснимы в условиях усиливающейся стагнации экономического развития, снижении доходов и глухого, хотя и растущего недовольства политикой руководства государства. Конформизм и политическое неучастие значительной части населения, оправдание такого поведения составляют важный ресурс устойчивости режима. Он образован из вполне отчетливых мнений людей, полагающих, что власть (любая, какая бы она не была – эгоистичная, алчная, авторитарная и т.п.) должна быть защищенной, поскольку она воплощает в своей деятельности некие общие ценности и представления о социальном порядке.

Таблица 2.
КАК ВЫ СЧИТАЕТЕ, ЭТИ ЗАКОНЫ НАПРАВЛЕНЫ НА ТО, ЧТОБЫ ОБЕСПЕЧИТЬ ДОСТОВЕРНОСТЬ НОВОСТЕЙ В СМИ И ИНТЕРНЕТЕ ИЛИ ЧТОБЫ НЕ ДОПУСТИТЬ КРИТИКУ ВЛАСТЕЙ?

Таблица 3. Информированность о законах

Лев ГУДКОВ

АНО “Левада-Центр” принудительно внесена в реестр некоммерческих организаций, выполняющих функции иностранного агента. Заявление директора Левада-Центра, не согласного с данным решением, см. здесь.