ОБЩЕСТВЕННОЕ МНЕНИЕ В ОКТЯБРЕ 2000 ГОДА

Л.А. Седов

ОБЩЕСТВЕННОЕ МНЕНИЕ В ОКТЯБРЕ 2000 ГОДА

Октябрь 2000 года не был богат событиями, способными резким образом повлиять на состояние мнений и настроений широких масс россиян. Остались позади основные переживания по поводу затонувшей подводной лодки “Курск” и, хотя работы по подъему тел погибших моряков и вновь открывшиеся обстоятельства гибели субмарины произвели некоторое впечатление, они не дали эффекта разорвавшейся бомбы, опрокидывающей уже раньше сложившиеся представления об этом событии. Другие новости были связаны главным образом с внешнеполитической деятельностью правительства и президента на ниве СНГ (коллективные силы безопасности, Евразийское экономическое сообщество и т.п.), что редко попадает в центр внимания россиян, а также с достаточно сложными для массового сознания маневрами вокруг поправок к бюджету и налоговому кодексу, реформы МПС и реструктуризации РАО ЕЭС и другими подобными вопросами. Тем более далеко периферийными для общественного мнения оказываются многие международные конфликты и проблемы. Представляется полезным для понимания природы общественного внимания представить в табличном виде ответы на вопрос, насколько интересует респондентов то или иное событие или явление.

	Мало интересует	И да, и нет	Сильно интересует
работа водолазов на “Курске”	6	7	87
ситуация в Чечне	7	9	84
подготовка к зиме в собственном городе	17	12	71
обвинения чиновников в коррупции	24	22	51
спор о газе между Россией и Украиной	27	25	44
угроза независимости СМИ	33	23	40
израильско-палестинский конфликт	48	24	26
снятие Руцкого с выборов	50	22	25
олимпийские игры инвалидов	61	18	18
матч Каспаров-Крамник	71	13	14

 

Добавим к этому, что у 53% граждан России никаких эмоций не вызвали последние события в Югославии и что 43% опрошенных затрудняются дать им какую-либо оценку, а также, что 42% высказываются за полное неучастие (даже по мирному урегулированию) в палестино-израильском конфликте, чтобы увидеть, что в общественном сознании доминирует принцип “своей рубашки” на грани изоляционизма. Последние высказывания Путина в Париже дают основания думать, что в соответствии с подобными настроениям начинает выстраиваться наша внешняя политика.

В соответствии с приведенной иерархией интереса формируются и меняются и оценки обществом деятельности политической элиты страны.

 

 

Путин и все-все-все

В октябре позиции Путина остались незыблемыми — 64% одобрения (25% не одобряющих), 39% доверия (при просьбе назвать 5-6 имен внушающих доверие политиков), 41% электората на “выборах в ближайшее воскресенье” (60% к числу тех, кто был бы готов участвовать в таких выборах — NB). Вместе с тем можно отметить, что Путин становится все более узнаваемым и определенным. Сегодня только 20% вместо 26% в сентябре затрудняются дать ему какую-либо из предложенных положительных характеристик и 39% (43% в сентябре) не справляются с просьбой назвать отрицательную характеристику. За счет этих прибавлений идет наращивание таких определений, как “человек, который может навести порядок” — 15% (11%), “внешне симпатичный человек” — 15%(11%), “настоящий лидер, способный повести за собой людей” — 11% (7%) (в скобках — сентябрьские показатели). С другой стороны, выросло число тех, кто сообщают, что им не нравится связь с Ельциным и его окружением — 29% (22%).

Что касается последнего, то связанное с этим обстоятельством беспокойство испытывают в той или иной мере 47% опрошенных, и это на 12% больше, чем было два месяца назад (не беспокоит это на 12 пунктов меньшее число людей — 48%). Можно отметить и другие нарастающие поводы для беспокойства, представив данные в виде таблицы.

Вопрос: “Беспокоит ли вас, что Владимир Путин… ?”

	Не беспокоит (октябрь)	Не беспокоит (август)	Беспокоит (октябрь)	Беспокоит (август)
Не предложил программы	30	36	65	59
Связан с “Семьей”	48	60	47	35
Может установить диктатуру	52	58	43	35
Долго работал в “органах”	75	79	22	16

 

Несмотря на рост таких опасений по-прежнему остаются высокими связанные с Путиным надежды, хотя и наблюдается некоторый спад послевыборной эйфории. На то, что он сможет навести порядок в стране надеются 67% (не надеются 29%; заметим, что в мае соответствующие показатели были 81% и 16%), что он выведет страну из экономического кризиса — 63% (33%; в мае — 73% и 23%), что он сможет повысить уровень жизни населения — 62% (34%; в мае — 70% и 25%); что он улучшит отношения с Западом — 68% (22%; в мае — 67% и 22%, т.е. здесь пока в плане надежд ничего не изменилось) и что добьется победы в Чечне и решит чеченскую проблему — 61% (31%; в мае — 67% и 25%). Пока только 25% опрошенных отвечают, что Путин успешно или почти успешно справляется с решением чеченской проблемы, а 36% считают его действия неудовлетворительными. Мы вернемся к чеченской теме несколько позже.

Из других ведущих политиков октябрь оказался наиболее благоприятным для М.Касьянова. В части неодобрения и деятельность его самого, и деятельность его правительства в целом поправилась на 5 пунктов и теперь выглядят как 46%/ 32% у премьера (из этих 32% не одобряющих 17% настроены даже в пользу его отставки) и 39%/45% у правительства. Тот факт, однако, что правительство никак не может выйти на положительный баланс оценок, наряду с отмеченным выше ростом беспокойства по поводу отсутствия программы, говорит о запаздывании власти с предъявлением обществу четкого курса, проводимого единой в своих целях и методах командой. Поэтому достаточно высокими остаются и сомнения относительно выхода страны из экономического кризиса. По поводу приоритетов в деятельности правительства у населения существует устойчивое мнение, что усилия правительства должны быть сосредоточены прежде всего на проблеме снижения цен (46%) и государственном контроле над ними (35%), на борьбе с коррупцией и расхищением госсобственности (37%), на укреплении рубля и повышении его курса (36%) и на индексации различных выплат в соответствии с ростом цен (35%). В октябре подтянулась к ведущей группе задач, прибавив 5 пунктов, финансовая поддержка сельского хозяйства (31%). Также на 5 пунктов выросло число выступающих за приоритетность укрепления ВПК и обороноспособности (15%); особенно настаивают на этом состоятельные члены общества, а среди партий — жириновцы).

Что же касается лично Касьянова, то в рейтинге доверия он прибавил 4 пункта и с 12% прочно закрепился на третьем месте после Путина и Зюганова. Появился он впервые и в списке претендентов на президентское место, имея 1% желающих за него проголосовать. У других кандидатов таких, как Жириновский, Шойгу, Кириенко, Немцов, происходит убыль в их и без того немногочисленных электоратах. Становится все больше людей, затрудняющихся назвать имя своего фаворита.

 

  

Взгляды общества на демократию

При всем отношении наибольшего благоприятствования к Путину и Касьянову общество в большинстве своем вовсе не настроено на безоговорочное послушание и на существование без оппозиции. Что оппозиция нужна, полагают 47% жителей России; 29% считают, что она не нужна (мешает Путину эффективно решать проблемы, распыляет силы общества на споры и распри и т.п.) и 25% затрудняются дать ответ на этот вопрос. Менее всего считают оппозицию нужной недоросли от 18 до 23 лет и избиратели “Единства” (43%) и ЛДПР (42%).

Большинство населения России (53%) находит, что оппозиция в стране существует, четверть людей (а среди образованных 39%) ее не видят.По мнению наиболее значительной части опрошенных (24%), реальную оппозицию Путину и его правительству представляют собой коммунисты (в их собственных рядах так думают 39%). Каждый десятый россиянин относит в оппозицию прежде всего олигархов (точка зрения характерная для сторонников СПС), а 6% считают оппозицией “Яблоко” (в том числе 18% в его собственных рядах). Как можно заключить из этих данных, относительно носителей оппозиционности в стране не существует большой ясности и определенности.

Еще менее отрадная картина открывается при более детальном рассмотрении проблемы, например, в вопросе о том, нужна ли безоговорочная поддержка Путина в СМИ или беспристрастная критика ими его действий. За второе выступают только 38% (и непонятно, куда деваются еще 9% высказывающихся за оппозицию). Безоговорочную поддержку одобряют 34%, т.е. больше, чем голосуют против существования оппозиции (противоречивость в этом вопросе особенно заметна у людей старше 60 лет). Впрочем, в том, что касается уровня критичности сегодняшних СМИ, то большинство (50%) сходятся на его достаточности, и только 13% находят, что критики слишком много.

Из других данных можно заключить, однако, что сторонников сохранения демократических институтов таких, как свобода слова и демократические выборы, в стране гораздо больше, чем, когда речь идет конкретно о критике Путина. Лишь 36% допускают, что “ради восстановления державной мощи России” можно идти на временное ограничение этих институтов (в основном это — сторонники КПРФ); 52% с этим не согласны (в том числе 25% решительно). Как ни странно, самыми большими противниками урезания свобод выступают избиратели “Отечества” (поразительно, что среди нынешних сторонников “Яблока” находится целых 43% готовых на такие ограничения, а в электорате “Отечества” их только 3%; во истину, все смешалось “в доме Явлинских”) , а из регионов — сибирско-дальневосточный, опередивший в этом плане даже “демократическую” Москву.

Впрочем, абсолютное большинство наших граждан (54%) считают, что то общество, в котором мы сейчас живем, демократическим не является, а в том, что оно демократическое убеждены всего 26% (в большей мере это — избиратели “Единства” и СПС, т.е. те люди, для которых Путин и есть олицетворение демократии). Относительно высока убежденность в том, что они пребывают в демократии в возрастной когорте 24-29 лет (44%).

Возможно, столь низкая оценка демократичности нынешнего установившегося в России режима связано, в частности, с теми достаточно специфичными представлениями о демократии, которые разделяются большинством наших сограждан. Только у 30% опрошенных понятие “демократическое общество” ассоциируется прежде всего с гражданскими свободами (в наибольшей мере такое представление как раз и свойственно и избирателям СПС, “Отечества” и “Яблока”, а также материально хорошо обеспеченным людям). В представлениях же большинства демократия предусматривает “заботу государства о простых людях” (24%, т.е. “социалистическую демократию”) или “материальное благополучие населения” (21%; “обывательская демократия”). Есть, правда, и значительное число видящих демократию как “общество равных возможностей” (21%; такую “соревновательную демократию” видят перед собой жириновцы и ОВРовцы). И, что крайне настораживает, лишь у очень незначительной доли опрошенных (11%) демократия ассоциируется с правом выбирать на альтернативных выборах (здесь также выделяются сторонники “Отечества” и ЛДПР с их “соревновательным синдромом”, а также как раз на практике хуже всего участвующие в выборах молодые люди от 18 до 23 лет).

Данные октябрьского опроса позволяют выяснить отношение россиян к намечающимся изменениям в законодательстве о выборах в Государственную Думу. Большинство (49%) отрицательно отнеслось бы к отмене нормы 50-процентной явки (за отмену 29%; особенно заметны такие взгляды среди бывших, покинувших его сторонников Явлинского). Отстранение от выборов политических движений и блоков в пользу массовых политических партий с четкой программой поддерживают 49% опрошенных и не поддерживают 20% (естественно, в первую очередь избиратели блоков СПС и ОВР). Примерно на такие же доли распадается население и в вопросе о повышении барьера прохождения партий в Думу до 8-10% (за 48%, против 20%).

В связи с проходящими сейчас во многих регионах предвыборными кампаниями и выборами губернаторов была выяснена точка зрения людей на роль в этом процессе кремлевской администрации. Всего только 7% россиян верят в то, что администрация никак не вмешивается в региональные выборы, 19% — что она оказывает лишь некоторую моральную поддержку отдельным кандидатам и еще 26% затрудняются высказаться на эту тему. Четверти опрошенных очевидно, что администрация пользуется любыми средствами, чтобы обеспечить необходимый ей исход выборов, и еще 23% полагают, что со стороны Кремля оказывается существенная материальная и организационная помощь соответствующим кандидатам (на существенной роли администрации особенно настаивают сторонники “Яблока” и ЛДПР, а также респонденты из богатых слоев общества). В том, что касается конкретного примера отстранения от выборов неугодного претендента А. Руцкого, лишь 23% жителей России усмотрели в этом происки федеральных властей (так думают люди с высшим образованием и сторонники ЛДПР). Пятая часть опрошенных видит причину в недовольстве Руцким со стороны населения и руководителей области, а каждый шестой респондент согласен с тем, что Руцкой отстранен за нарушения в ходе избирательной кампании (более других в это верят избиратели “Отечества”). Правда, значительная масса людей (41%) затруднилась дать свою оценку этому эпизоду.

Непосредственно к выборам губернаторов имеет отношение и тот факт, что в целом и в среднем по стране губернаторы пользуются одобрением населения с соотношением положительных и отрицательных ответов 49/40 (отрицательный баланс складывается в европейской части России, исключая Поволжье и Урал). В этом смысле губернаторы имеют явное преимущество перед представителям президента в федеральных округах, которые в среднем набирают соотношение 25/40 при том, что число негативных ответов за месяц выросло на 5 пунктов, что говорит о не вполне удачном старте установления вертикали власти. Следует подчеркнуть при этом, что нельзя считать оценки населения непременно противоположными — хорошо о губернаторе, плохо о представителе и наоборот; напротив, допустим в поволжско-уральском регионе и губернаторы (67/26), и представители (41/27) имеют положительный баланс. В Сибири же и на Дальнем Востоке дело обстоит иным образом — баланс губернаторов составляет 60/31, а баланс представителей — 26/46. Здесь намечается более острая конфронтация региональной власти и Центра.

 

 

Чеченский узел

Выше уже отмечалось, что надежды на успешное окончание Путиным войны в Чечне растут, несмотря на довольно низкую оценку его текущих успехов в данное время. Этот парадокс усугубляется еще и тем, что начавшийся в марте спад воинственных настроений и рост числа высказываний в пользу переговоров, продолжились и в октябре, так что впервые за все время людей, выступающих за переговоры стало больше, чем сторонников продолжения военных действий. Вот, как это выглядит в таблице, показывающей динамику настроений за весь период войны.

Вопрос: “Сейчас следует продолжать военные операции в Чечне — или начать мирные переговоры ?”

	XI 1999	XII 1999	II 2000	III 2000	IY 2000	YI 2000	YII 2000	YIII 2000	IX 2000	X 2000
Продолжать	61	70	73	67	56	55	49	50	49	44
Начать переговоры	27	22	19	23	35	33	41	39	37	47

 

При наличии же больших потерь за продолжение операций выступают и вовсе всего только 34% опрошенных (в сентябре было 39%), а число склоняющихся на сторону переговоров вырастает до 55%. Наибольшая воинственность отмечается у образованных представителей низших слоев среднего класса, поддерживающих “Единство”. На переговоры более всего настроены беднейшие слои населения, на плечи которых в лице их сыновей падают главные тяготы войны. Из партийных электоратов наибольшим миролюбием отличается электорат “Отечества”. Электораты Тулеева и СПС отмечены особой чувствительностью к потерям — в них наблюдается наибольшее увеличение стремления к переговорам в случае больших жертв.

Надо сказать, что чеченская политика Путина является одним из главных факторов его поддержки для 11% россиян. Этот показатель был значительно более высок в момент выборов (21%), но с тех пор как бы оттеснен другими мотивами. С другой стороны, имеются устойчивые 9% людей (в электорате “Отечества” их 28%), которые рассматривают чеченскую войну как действие, специально рассчитанное на то, чтобы обеспечить Путину популярность и победу на выборах. Начиная с августа, также устойчивые без малого 80% опрашиваемых заявляют о своем беспокойстве по поводу того, что Путин не смог пока завершить военные действия и решить чеченскую проблему. Каждого шестого жителя России это не беспокоит, но, что удивительно, наибольшее спокойствие в этом вопросе проявляют москвичи (29%). В партийных электоратах спокойствием отличаются ЛДПРовцы, а повышенная степень обеспокоенности присуща сторонникам Зюганова.

 

 

Вопрос о гимне

Большую степень заинтересованности проявили россияне в обсуждении вопроса о том, какой гимн нужен России (речь идет о мелодии). Только 6% сочли дискуссию о гимне несвоевременной и еще 13% не смогли высказать свои предпочтения. Мнения остальных распределились следующим образом:

За музыку гимна СССР — 46%

За “Патриотическую песню” М. Глинки — 19% (избиратели “Яблока”, СПС, “Единства”; люди моложе 30 лет)

За марш “Прощание славянки” — 6%

За “Боже царя храни” — 3% (ЛДПРовцы)

За “Широка страна моя родная” — 8% (сельские жители)